Алхимия души.
Мэш - 6.4.
Я очень люблю Сиджи. И мне нравится, что его работу такой показывают. Конечно, и отец Мулкахи хорош. Спасение тела, разума и души. Сиджи спасает разум, но из-за этого парни обратно отправляются на фронт. И вряд ли ему это греет душу.
Это наталкивает на мысль о том, что психотерапевты в принципе погружают в боль. Нет ничего приятного в том, чтобы вновь почувствовать, что тебя не любили в детстве, или что твои желания продиктованы совсем не твоим настоящим Я, или что твои чувства - лишь малая часть тех, что ты можешь испытывать.
Может быть, я иду дальше потому что толкает исследовательский интерес. Или потому это необходимо для работы. Или потому что хочется быть самой собой.
С этой стороны иначе смотришь на собственные слова: "Нужно просто сходить к психологу, ты разберешься". Или иначе смотришь на тех, кто пошел и работает. Я по-прежнему считаю психологию ветром и ножом. Я по-прежнему могу поражаться тому, что родители могут делать с детьми. Я по-прежнему бесконечно горюю о себе маленькой, о матери, об отце, о том, что должна их любить и не признавать, что прошлое - горькое, вонючее и злое.
Может быть, мне легче, потому что я знаю необходимость прожить все это и знаю, что потом будет глубокий вздох чистого воздуха.
Собственная терапия дает очень много в плане понимания других людей в ней же, их чувств, мыслей и открытий. В плане понимания, что в какой-то мере это похоже на заботу о ребенке, которого нужно сводить на горшок, помочь съесть суп или поправить колготки. И не знаю, как объяснить эту ассоциацию.
Может быть, я всем этим занимаюсь, чтобы исправить собственное детство. Чтобы, господибоже, дети были счастливы в своем детстве. И сейчас, пусть сейчас у меня не выходит делать так, как я хочу, исправить других взрослых, приходится отступать и стараться сгладить огрехи коллег, не зацикливаться на собственных промахах, когда-нибудь...
Я очень люблю Сиджи. И мне нравится, что его работу такой показывают. Конечно, и отец Мулкахи хорош. Спасение тела, разума и души. Сиджи спасает разум, но из-за этого парни обратно отправляются на фронт. И вряд ли ему это греет душу.
Это наталкивает на мысль о том, что психотерапевты в принципе погружают в боль. Нет ничего приятного в том, чтобы вновь почувствовать, что тебя не любили в детстве, или что твои желания продиктованы совсем не твоим настоящим Я, или что твои чувства - лишь малая часть тех, что ты можешь испытывать.
Может быть, я иду дальше потому что толкает исследовательский интерес. Или потому это необходимо для работы. Или потому что хочется быть самой собой.
С этой стороны иначе смотришь на собственные слова: "Нужно просто сходить к психологу, ты разберешься". Или иначе смотришь на тех, кто пошел и работает. Я по-прежнему считаю психологию ветром и ножом. Я по-прежнему могу поражаться тому, что родители могут делать с детьми. Я по-прежнему бесконечно горюю о себе маленькой, о матери, об отце, о том, что должна их любить и не признавать, что прошлое - горькое, вонючее и злое.
Может быть, мне легче, потому что я знаю необходимость прожить все это и знаю, что потом будет глубокий вздох чистого воздуха.
Собственная терапия дает очень много в плане понимания других людей в ней же, их чувств, мыслей и открытий. В плане понимания, что в какой-то мере это похоже на заботу о ребенке, которого нужно сводить на горшок, помочь съесть суп или поправить колготки. И не знаю, как объяснить эту ассоциацию.
Может быть, я всем этим занимаюсь, чтобы исправить собственное детство. Чтобы, господибоже, дети были счастливы в своем детстве. И сейчас, пусть сейчас у меня не выходит делать так, как я хочу, исправить других взрослых, приходится отступать и стараться сгладить огрехи коллег, не зацикливаться на собственных промахах, когда-нибудь...